а я однажды спела дуэтом с Шаде (Sade).
сама певица о том и не подозревала, зато радиослушатели нас с ней, несомненно, услышали.
лихо перескочив через стадии «худсоветов», долгих бесед с продюсерами, программным директором и заключения договоров, наша песня прозвучала в эфире. в ротацию она, правда, не попала, поскольку исполнение было разовым и эксклюзивным. а случился тот эксклюзив потому, что я …забыла отключить свой студийный микрофон.
_
вот представьте, друзья мои: мне слегка за 25, я – молодая и счастливая, уже переведённая в статус настоящих радиоведущих, со словами, с правом говорить в прямом эфире – сижу на любимой работе, а вокруг царят прекрасная тихая августовская ночь и музыка…
с первых же звуков саксофона, с первых слов вкрадчивой Шаде тебя подхватывает, устоять невозможно, ну, невозможно же устоять!..
вы, кстати, знаете, что крутящиеся кресла прямо-таки созданы для того, чтобы танцевать в них сидя, а зеркала – для того, чтобы дурачиться перед ними?
в моём распоряжении было и то, и другое, поэтому я немедленно и не вставая с рабочего места, принялась пританцовывать, поводя плечиками, покачиваясь в такт музыке, любуясь на своё отражение и подпевая – насколько это возможно, когда толком не знаешь слов: «smooth operator, смус оперэйта…»
боже-боже, это было так кайфово…
ровно до той секунды, пока я не заметила, что не выключила свой микрофон. ужас наполнил моё сердце, глаза округлились до пределов анатомических возможностей, дрожащие руки начали действовать самостоятельно: одна закрыла мне рот, другая метнулась к пульту…
«Кошмааар!..» – кричала я беззвучно (были там ещё всякие другие слова, но их здесь писать нельзя), кричала и в панике думала: ну, всё – кончена моя карьера на радио, вылечу же мигом за это косяк!..
как же хорошо, что меня никто не видел, как же прекрасно, что тогда не существовало модных теперь прямых видеотрансляций из радиостудий, а то быть бы мне звездой ютьюба и тиктока, неминуемо быть.
да только ведь незамеченным наш дуэт с Шаде не остался, слышать-то меня слышали – о чём и пришли подтверждения в виде посыпавшихся на пейджер сообщений в духе «хорошо звучите…»
эх, дорогой ты мой пейджер Вессо-Линк (30-30-00, 52946), сколько людей писало на этот номер, сколько песенных заявок оставляли с твоей помощью, сколько таких просьб я старательно записывала в тетрадочку, чтобы постараться выполнить все и никого не забыть...
да, молодость-молодость и смешные твои переживания… никто из начальства не узнал о случившемся в прямом эфире той августовской ночью, и та оплошность не прервала моей радиокарьеры.
я очень тогда надеялась, что происшествие это не всплывёт, и свидетели не подвели – и из четырёхмиллионной армии слушателей нижегородского радио, и из числа дорогих коллег. правда, некоторые радийщики на следующий день поглядывали на меня, загадочно улыбаясь, но молчали – потому, что своих не сдают.
_
теперь уже можно и в «грехах» покаяться, и посмеяться над ними. и сказать, что на моём отношении к Шаде то событие не сказалось. с годами я стала только больше любить эту несравненную, словно бы без единого недостатка, женщину, терпкую, как августовская ночь, как вино, которое со временем становится всё лучше и лучше.
её голос – вкусный, томный, её чувственность – явная, но не переходящая определённых границ, её музыка – глубокая, небанальная, умная, даже интеллектуальная и её подача – ласкающая и умиротворяющая.
я давно поняла: когда бури и беды «раскачивают мою лодку», нет лучше способа постепенно уравновесить душевное состояние, чем её песни.
какие бы разрушения не происходили вокруг, – а они же происходят всегда, регулярно, никуда от них человеку не деться, – помогает возвращение в светлые моменты прошлого, помогает такая музыка – особенно чудесная тем, что грусть, растворённая в ней, не засасывает, не погружает ещё сильней в тягостное, а словно бы окутывает пониманием, омывает чем-то светлым, успокаивает.
Шаде и сама это прекрасно знает, поэтому и говорит: «печаль в песнях – это, на самом деле, хорошо. ведь не песня заставляет тебя грустить – грусть уже есть у тебя внутри, а песня помогает тебе признать это, принять и постепенно избавиться...»
скажу честно: мне очень многое нравится в этой женщине.
нравится смесь английской и нигерийской кровей, веснушки и волосы, чёрные как смоль, изящество и плавность движений, и то, как великолепно она выглядит в свои «за 60», став уже для окружающих тётушкой Шаде.
мне по сердцу то, как она до сих пор, по словам близких, порой превращается в сущего мальчишку-сорванца – сидя за рулём автомобиля или расшалившись до такой степени, что способна, например, залезть на дерево.
и я считаю, что дизайнеров на свете и так предостаточно, а талантливый музыкант или певец всегда будет штучным явлением. поэтому очень рада, что Шаде предпочла мир музыки миру моды, оставшись, впрочем, навсегда иконой стиля.
огромное моё уважение вызывает тот факт, что она сама пишет слова и музыку. и то, как отважно она нарушает, казалось бы, незыблемые и порабощающие законы шоу-бизнеса. узнав о них лично в суперуспешные для неё 80-ые и 90-ые годы, почувствовав, как крепко и больно держат эти хищные челюсти, она нашла в себе смелость и силы начать самой устанавливать правила и сроки, отказаться от бесконечных изматывающих туров в поддержку альбомов, а сами альбомы выпускать, только когда, по её мнению, всё будет готово и приблизится к желаемому совершенству.
мне нравится её перфекционизм в работе, её самокритичность и её решимость не пускать праздно любопытствующих в личное пространство. я очень хорошо понимаю её желание приезжать в Лондон только по необходимости, а жить в маленькой тихой деревушке. и я тоже считаю, что счастье – это любимые люди, которые понимают тебя и знают, чего ты стоишь.
_
Sade Adu:
«многое способно сделать меня счастливой: музыка – весёлая и грустная, разные удивительные вещи, существующие в этом мире, любовь, близкие люди, возможность проводить время с семьёй и случай побыть одной… словом, счастливой меня делает жизнь…»
«наверное, многие считают меня депрессивной особой, которая всё время плачет в своей башне из слоновой кости, но это не так…»
«в моей жизни было много любви и много лжи. и я пою об этом. несмотря на то, что человек я замкнутый, у меня тоже есть потребность эмоционально себя выражать, и потому я рассказываю о том прекрасном и о том плохом, что у меня случается…»
«моё полное имя Хелен Фолашаде Аду. в детстве соседские ребятишки стали называть меня Шаде, так и повелось…»
«мама – англичанка – была медсестрой, отец – нигериец – преподавал экономику. они познакомились в Лондоне, а потом, поженившись, уехали в Нигерию, где родились мой старший брат Баньи Пол и я. думаю, что родители очень любили друг друга, но их брак распался, когда мне не было и четырех месяцев, и мама с детьми вернулась на родину…»
«в округе не было девочек моего возраста, и я играла с мальчишками из компании моего брата. мне предоставили почти полную свободу – если не нужно было помогать бабушке и дедушке в саду, то я могла гонять на велосипеде с утра до ночи...»
«когда мама объявила, что выходит замуж за нигерийца, её родители не то что были в восторге, но и не возражали особенно, в том числе потому, что были большими поклонниками Поля Робсона…»
«после развода родители поддерживали отношения и даже иногда говорили о том, чтобы начать всё сначала, но этого так и не произошло… у отца было ещё три жены и он стал отцом ещё четырёх детей. так что у меня есть две сводные сестры и два сводных брата – они теперь живут в Швейцарии и Америке, и мы хорошо общаемся…»
«думаю, для мамы мой отец был мужчиной всей её жизни. в день их свадьбы он подарил ей красную розу, и, то, что она хранила её всю жизнь, стало понятно, когда отец умер – она принесла и положила этот цветок к нему…»
«где бы мы ни жили, мама очень много работала, целыми днями. у меня, к счастью, есть выбор. и я считаю, что быть мамой – самая важная и самая трудная работа, которая мне когда-либо выпадала. я нисколько не жалуюсь, но как только у меня появился ребёнок, он стал центром моей жизни, и я никогда не пользовалась услугами няньки…»
«когда-то я говорила: эх, если бы нашёлся хороший парень, который одинаково замечательно мог бы и улыбаться, и дрова рубить, то меня бы ни минуты не беспокоило аристократ он или головорез… и тут я встретила своего Иэна – парня с чудесной улыбкой, бывшего морского пехотинца, бывшего пожарного, а ныне – специалиста-химика с дипломом Кембриджа. кажется, в итоге я нашла образованного головореза… и чувствую себя так, будто, наконец-то, выиграла в лотерею…»
«я очень редко даю интервью, потому что журналисты беспардонны, а их диктофоны перемешивают записанное, как блендер – судя по тому, какие статьи выходят. и это ужасно…»
«у меня много наград, есть признание в стране, где я живу с детства, я даже получила Орден Британской Империи, но, как и раньше, порой чувствую, какой Англия может быть чопорной и враждебной. не только ко мне, ко всем. иногда Англия похожа на озлобленную старую тётку...»
«одни поклонники спокойно и терпеливо ждут новых песен, другие сердятся и негодуют. в Нью-Йорке есть граффити с моим изображением и надписью: “эта стерва поёт, когда сама этого хочет”. это забавно, но это правда…»
«я понимаю, что это может сказаться на успехе, но я презираю промо-суету музыкальной индустрии. мои творческие стремления сильны и просты – я не хочу делать ничего, кроме самого лучшего, на что только способна…»
_
вот поэтому-то, из-за подхода самого тщательного, какой можно себе представить, у Шаде, с её почти сорокалетним певческим и сценическим опытом, только шесть студийных альбомов. но седьмой уже на подходе. в 2018 году об этом было заявлено. так что осталось совсем немного подождать: может – год, может – пять. нет никаких сомнений: как только лидер группы будет полностью довольна результатом, так сразу все и смогут услышать новый альбом.
а пока советую насладиться тем, что есть и сделать это именно сейчас. потому что, по моему твёрдому убеждению, Шаде – женщина-лето.
причём, лето позднее, спелое, суть которого таится в августовских ночах – пьянящих, с высоченным звёздным небом, терпкими, настоянными запахами и таинственными, волнующими звуками...
сейчас – время Шаде, и поэтому – что же ещё слушать в эти дни, если не её песни?
включайте, друзья мои. ни разу не пожалеете.
Jackynn Sokolova
